Почитав истории о том, как мамочки (и папочки) шли к своим деткам, я тоже решила написать свою. Без дневника многое стирается из памяти, остается только что-то вроде послевкусия – приятного или не очень…
Моя жизнь сложилась так, что кровную дочь я воспитывала самостоятельно, мы жили вдвоем. Я была счастлива оттого, что у меня есть маленький человечек, который принес в мою жизнь много радости и любви. Дочка росла умницей, красавицей, всеобщей любимицей. Мы очень много времени проводили вместе, разговаривали на любые темы, вместе отдыхали, катались на коньках и лыжах. Я искренне считаю, что мне повезло с дочерью, а ей — с мамой (можете считать это нескромным), даже несмотря на все проблемы, которые у нас были. Я горжусь ею… А проблемки у нас были о-го-го, переходный период наступил в 13 лет и продолжался больше года. А думала, что сойду с ума за этот год.
14-й день рождения Наташи стал переломным моментом: вышло так, что люди, которых она считала друзьями, ее фактически предали. И она очень изменилась: взялась за ум, снова начала учиться… Переходный возраст закончился с явным перевесом в нашу сторону.
А потом Наташка уехала – решила учиться в Новосибирске, где живет ее бабушка (моя мама).
Общение наше было по телефону и в социальной сети, ребенок приезжал на Новый год на три недели, я ездила в командировку в Новосиб на полмесяца. А остальное время ничем не было заполнено, работа – дом – работа. Жизнь стала скучна и однообразна, тосклива и неопределенна. Пыталась построить новые отношения с противоположным полом – неинтересно, хлопотно и, опять же, скучно… Потом вдруг поняла, что с завистью поглядываю на мамочек маленьких детей. «Синдром опустевшего гнезда» в действии.
Я, как и многие другие, всегда считала, что ребенка может усыновить только полная семья. Тем не менее, стала много читать на эту тему, ползала, как безумная, по интернету, рылась, копалась, сопоставляла, взвешивала, мучилась сомнениями. Беспокоили многие вопросы: и финансовые, и жилищные, а основной – как и что сказать дочери.
Я примерно представляла ее реакцию, поскольку года за 1,5 до описываемых событий она задавала мне вопрос: что нужно, чтобы взять ребенка из ДД, мы тогда поговорили на эту тему и забыли. Этот вопрос никогда не стоял перед нами конкретно, и поэтому я все не решалась на разговор… Я уже стала собирать документы и проходить медицину, а нужных слов для начала разговора с близким мне человеком найти никак не могла.
Потом я аккуратненько написала Наташке в социальной сети, как бы между прочим, не думала ли она, может, нам взять девочку 4-5 лет, на что получила ответ, что она не против и в прошлом году сама поднимала эту тему. Оказывается, она уже тогда думала именно об этом, а я, дурочка, посчитала, что это праздный интерес. Я начала более интенсивно собирать документы и параллельно смотреть детские базы.
На сайте регионального оператора Ленобласти я нашла свою девочку. Я каждый день заходила на сайт, боясь, что увижу вместо фото «солнышко». На фотках Ксюша было очень похожа на Наташку маленькую: тот же цвет волос, глаз, мимика и выражения лица. Так же поджатая губешка, если огорчалась… Я влюбилась в ребенка по фото, хоть все и советуют не «западать» на фотографию, ведь в реальности может оказаться, что это не твой ребенок, и ты разочаруешься. Я решила для себя: если это мой ребенок, то он меня дождется в любом случае. А если нет – значит это не моя девочка, и пусть у нее будут самые лучшие родители.
В итоге все получилось так, как мне хотелось, и я поехала на встречу. Билет на самолет взять не получилось, поэтому я поехала поездом. Добиралась три дня, боялась до ужаса, Наташка поддерживала меня смс-ками. Я спала, читала книжку и еще вязала одежку для куклы. Для первой встречи с Ксюшей я купила небольшого резинового пупса (сделано в России), дома стала рассматривать, написано: «Кукла Ксенька» (совпадение нереальное), так вот я этой Ксеньке связала кофточку, штаны и шапку. Потом, на первой встрече, мы натягивали и стягивали эти одежки.
В дом ребенка я приехала 1 июня, в День защиты детей. Пока шла в группу на ватных ногах, в голове мысли носились: а вдруг не моя, вдруг не понравится, вдруг я ей не подойду и прочая ерунда. Это, правда, сейчас кажется ерундой, а тогда трагедией всей жизни казалось. И вот первая встреча – робкий, застенчивый воробей, абсолютно не похожий на фото, смотрит серыми глазищами заинтересовано, крохотная в нереально длинном сарафане (до сих пор платья с боем надеваем). Сидим, занимаемся понемногу, ничего не чувствую абсолютно, ни отторжения, ни притяжения…
Погуляли на улице, я ее и на руках носила, и за ручку ходили, и обнимала ее, когда успокаивала после встречи со щенком, и улыбнулась она мне осторожно… И НИЧЕГО… ну не екает, и все тут… Нравится девулька, и внешне, и бегает смешно и трогательно, и деловущая, вся в старшую сестрицу, НО… не екает. А вдруг ошибусь, вдруг это не моя девочка, а я не ее мама? В общем, в мозгах полный раздрай.
Отвела ее в группу, покушали, после мы еще посидели на диванчике, сижу, нюхаю (запах нравится, ничего постороннего) и шепчу ей на ухо, что приеду скоро за ней, она обнимает меня, мы прощаемся и… отдавать НЕ ХОЧУ! Чувств никаких, ни тоски, ни радости, пустота.
В ожидании главврача переписываюсь с Наташкой, она чувствует, что что-то не так и пишет: «Тебя что-то смущает?» — «Нет» — «Тогда хватай и беги…» Вот так я и «схватила», подписала согласие и отправилась домой ждать, когда все будет готово… Я так и не чувствовала ничего весь месяц. Готовилась, скупала, как дурочка, одежки и игрушки. Я думала о своей девочке, о том, как она там, торопила опеку, строила планы, разговаривала о ней с дочерью и мамой, но сердце в тоске не заходилось… Я просто привыкала к мысли, что у меня скоро будет еще один ребенок… и Наташка привыкала к тому, что у нее скоро будет сестренка, и бабуля тоже привыкала к мыслям о новой внучке.
Вторая наша встреча прошла более-менее спокойно, мы опять гуляли, потом Ксюндель пошла кушать и спать, а я договариваться в главврачом о дне выписки. Думала, что несколько дней поезжу, а потом уже Ксюшу заберу домой, а главврач мне: «А почему не сегодня?» Я ей про то, что ребенок меня второй раз в жизни видит, а она про то, что у меня будет время в запасе что-нибудь спросить и уточнить.
И вот я уже мама двух замечательных дочерей, самых умных, самых красивых, самых послушных, двух моих ласточек, заюшек, мартышек, матрешек, таких похожих и одновременно разных…
Ксюшка — просто счастливый человечек… Везде, где она находилась, был хоть один человек, который был к ней не равнодушен. И я очень благодарна этим людям, низкий им поклон и большое человеческое СПАСИБО. Это обычные люди, которые просто выполняли свою работу и отдавали частичку души и тепла моему ребенку. Она не боялась рук, она знала, что такое объятия и поцелуи, она не вела себя, как дикий зверек, она спокойно пускала меня в свое жизненное пространство, она просила защиты от неизвестного и этим пугающего, она приспосабливалась к новой жизни, не оттаивая, а просто привыкая к обстоятельствам, в которые ее эта жизнь закинула. Она полностью доверилась мне, и это заслуга еще и тех людей, которые подготовили ее и научили доверять людям. Может быть, это высокопарно звучит, особенно для ситуации с маленьким ребенком, но я просто так чувствую.
Почему я выбрала именно Ксюшу? На этот вопрос я так и не смогла найти конкретного ответа. Да и на вопрос: «Зачем Вам ребенок?» я тоже не нашла ответ, в органах опеки спрашивали — пожимала плечами и говорила: «Хочу». Мотивация, возможно, слабая, но я просто очень сильно хотела ребенка…
А про Ксюню… Хотела я здорового ребенка, без физиологических и психических особенностей… Я рассуждала примерно так: у нас как раз «дефицит» здоровых девочек 2-3 лет, поэтому более-менее здоровый ребенок найдет семью быстро, а больной может надеяться только на чудо. И, возможно, наше решение для нее — единственный шанс в этой жизни прожить ее более-менее достойно и интересно. То есть, первая реакция все же была «спасти», чего так не любят и психологи, и состоявшиеся приемные родители. Потом я думала, что если откажусь сейчас от этого ребенка только по причине заболевания, то не смогу дальше спокойно искать другого. Пока я не знала ее диагноза, я думала: какая лапочка, хочется ее забрать, а если не получиться, ничего страшного, найдем другую. А уже после стала совсем по-другому относиться, поняла, что я не хочу (и не смогу) теперь другого ребенка… Я счастлива, что это оказался мой ребенок, и так боюсь теперь ее потерять…
Вот небольшие зарисовки из нашей совместной жизни, с самых первых дней.
Начало. Первые дни вместе
Мы вместе уже целых 4 дня! Пока присматриваемся друг к другу. Пробуем, что можно, а что лучше исключить. Такой период относительной свободы. Интересно все, от выключателей до школьных учебников. Не лезет пока к розеткам, утюгу и к табуреткам. Остальное помаленьку проверяет на прочность. Спит ночью и днем отлично, засыпает по разному, первый вечер легла без капризов, надо — значит надо, второй — лежала в раздумьях, опустив губешки вниз – может, зареветь?.. – передумала и минут за 10 утихла, я в ногах сидела и ступни поглаживала.
Привыкаем ко всему постепенно: мимо собаки (ее пришлось привязать) первый день ездили на маме, теперь проходим мимо за ручку с грозным криком «иди», кормим ее кукурузными палочками и остатками булочек, правда, близко Ксюша не подходит, кидает на приличном расстоянии. Понравилось очень ездить в машине, делать покупки, купаться в ванне. Не нравится днем спать. А самое радостное – уже через несколько дней сама села на горшок. Довольны были все
Родственники все от Ксю в восхищении, да и она, надо отдать должное, поняла, что это ее родные и общается с ними спокойно. В первый же вечер, пока мы с Наташкой носили вещи из машины в квартиру, она спокойно осталась с бабушкой.
Ездили на дачу, от дедовых качелей деть в восторге, села спокойно и стала качаться, хотя нигде на площадках мне так и не удалось ее уговорить попробовать хотя бы сесть на детские качели. Племяшка Дашка (ей 16 лет) завидует моей Наташке и не отпускает Ксюню с рук.
Немного беспокоит, что деть практически не плачет, но, думаю, это скоро придет.
Месяц дома
У нас все хорошо. Вчера отметили первую «месячину» дома. Устроили праздник души и живота. Бабушка испекла торт, и Ксюндель задувала свечку на бис раз пять. Месяц для всех пролетел незаметно.
Ксюнька привыкла, остается с бабушкой, сестренками, с дедом и дядей, остальные пока не котируются. Трудностей нет, все ровненько. В быту учится всему с первого раза. Новых слов выучили немного, но она их с удовольствием произносит. Словарный запас слов 30, но она ими пока обходится и постоянно говорит, говорит и говорит.
Засыпает вечером легко, после помывки и книжки, обязательного ритуала с целованием щечек, двух ладошек и двух пяточек, закрывает глаза или лежит, играет с книжкой, иногда меня дожидается, но чаще засыпает раньше. Дневной сон не всегда получается ровно, иногда в сопровождении грустных «нанайских песен», потом понимает, что никуда не деться, закрывает глаза и засыпает.
Начали понемногу заниматься — в форме игры. Сосредоточиться надолго на чем-то одном Ксюше пока тяжело, так что мама крутится, как может.
Из детского лото делаем длинные дорожки, соединяя одинаковые картинки. Повесили два плаката: с домашними животными и с дикими. Собираем небольшие пазлы, стоим башенки из баночек. Пирамидки собираем легко, этот навык, видимо, привезли из ДР.
Я заметила, что бытовые вещи Ксюню сейчас интересуют больше, чем игрушки. Пылесос, швабра, стиральная машина. Помогать любит, даже гречку перебирать ребенку больше нравится, чем играть с игрушками.
Сделали контрольные измерения — вес + 1,5 кг., рост +6,5 см, босоножки (покупались на размер больше) практически малы. Мы растем такими темпами!
Внешне стала намного взрослее, ушли синяки под глазами и цвет лица изменился. Энергия из нее прет, ее бы в мирных целях для отечественной энергетики куда использовать — цены бы нам не было…
Два месяца дома
Робкая застенчивая девочка осталась где-то в прошлом. Смотрю на нее, когда спит — ангелок, как просыпается — бесенок. А хитрая — словами не рассказать! Как она умеет фантазировать, чтобы игрушки не собирать, — не каждый взрослый такое придумает, не то что ребенок. Заходит со всех сторон… и так, и так, и даже так!.. Как мы раньше без нее жили?!
С сестрой у Ксюши трогательные отношения. Нежные… Я и не думала, что моя Наташка способна на такое.
Очень у нас как-то все хорошо и спокойно. Ксюня от няни бежит домой радостная и к няне идет с утра с удовольствием, спит самостоятельно, ест хорошо, весь вечер чем-то занята.
Три месяца дома
У меня началась адаптация… Судя по всем симптомам, с задержкой почти на 4 месяца, но это ОНА Приступы гнева и раздражения сменяются самоедством. Мозг взрывается от любого непонимания моей просьбы. Достала весь свой арсенал успокоительных средств: валериану, пустырник…
Деть начал капризничать наконец-то, утром пальцы прищемила — ревела, потом минут через пять упала — опять ревела (раньше такого не было), лекарство пролила – я поругала, она обиделась, и опять слезы на глазах. Мне бы радоваться, вот ОНО, но… Успокоила, помассировала ручку, погладила головку, сопельки утерла, а сама еле сдерживала раздражение. Ксюха тонко чувствует мое состояние (третий день уже пошел), старается лишний раз не провоцировать. Обычно с уборкой игрушек вечером бой, а сейчас даже без напоминания стала их убирать.
Деть где-то посеял любимые варежки, придется сесть и связать новые. Тоже нервы успокаивает…
Полгода дома
Ура!!! Мы начали говорить свое имя, уже третий день моя мартышка называет себя Щуща («щ», правда, смешано с «ф»). «Я Щуща, ти мама!» И то, что раньше было «монё», стало тоже «Щущи».
Недавно у нас было маленькое событие, Ксюша впервые за шесть месяцев заплакала в своей кровати… Сплю я у себя в комнате, сон вижу, не помню о чем, но детский плач там был абсолютно неуместен… Потом поняла, что не во сне, а из соседней комнаты раздается рев. Захожу, сидит моя матрешка на постели, пижамные штаны в руках, а памперс на одной ноге… Оказалось, встала на горшок, сделала свои дела, а с памперсом справиться не получилось, вот и сидит, ревет. Так что и я могу теперь сказать, что ночью вставала к плачущему ребенку
Получила на днях первую критику в свой адрес.
Запнулась я о велосипед (мы сейчас только на нем по квартире перемещаемся, научилась на мою голову, вернее, на мои ноги), и резко его в сторону отодвинула, он перевернулся, из багажника высыпались игрушки. Дочь моя обиделась и пошла реветь в свою комнату, проревелась, пришла, высморкалась, демонстративно подняла велосипед, собрала игрухи в багажник, села и грозила мне пальцем: «Ай-я-Яй, мама, ай-я-Яй!»
У нас появилось дикое желание говорить, не замолкает ни на минуту. Предложения строит их тех слов, которые знает, никак не склоняя и не спрягая: это мой тул (стул), мой мама, мой афа (собака), Воля (Коля) неа мой, Воля Та (Наташин).
Возмущается: «Мама, это мой тул, мама иди, это мой, я тут пить тяй (чай), мама тут (машет рукой на соседнюю табуретку) пить тяй, это Кфуфа тул!»
Прошел год
Ровно год назад я знакомилась с Ксюней в доме ребенка. Как быстро и незаметно пролетело время. Ксюндель из робкой и застенчивой синички превратилась в хулиганистого и задиристого воробья. К стыду своему, я не помню, какой она была тогда. Смутные образы всплывают, а вот четкой картинки нет. Смотрю на фотографии, пытаюсь в памяти откопать какие-то яркие моменты — не получается. Такое впечатление, что она с нами всю жизнь была, а не появилась внезапно год назад.
Вместо резюме
Наша девочка имеет некоторые трудности со здоровьем. Ничего особенного, но некоторых это пугает. Пугаться не надо, надо больше читать и задавать вопросы знающим людям. Пусть наша история поможет малышам с непростыми диагнозами найти любящую семью.
Лето 2011 года
