Пишет мама Вера:
Наша история приёмной семьи началась со статьи фотографа благотворительного фонда «Дети ждут»:
«Я пытаюсь рассказать о нём, чтобы его не забыть», – так писал Сент-Экзюпери в своей самой известной повести. Я пытаюсь иногда рассказывать о каких-то детях из нашей базы, тоже чтобы их не забыть. У каждого фотографа в нашем фонде счёт отснятых детей идёт уже на сотни, детские лица, истории, имена, фамилии наслаиваются друг на друга, и в какой-то момент остро понимаешь, что начисто забыл про светлого, замечательного ребёнка. Что за те полгода, которые прошли от посещения до посещения учреждения, где он живёт, не вспомнил и ничего не сделал для него. Не рассказал хотя бы. Это – воспоминание о мальчике Диме. Он солнечный. Он живой. Он невероятно обаятельный, улыбчивый, жизнерадостный ребёнок, из тех, в ком живет птица-душа. Она сидит внутри маленького тела с одной лишней хромосомой, светится в чуть раскосых глазках, трепыхается, пытаясь расправить крылья – и полететь. Общаясь с Димой, иногда – честное слово! – прямо чувствуешь ветер на лице от этих крыльев, пока еще небольших. Но они вырастут, в этом уверены все, кто дружит с Димой, – воспитатели, педагоги, фотографы. В Димкиной птице-душе есть сила, есть тяга к росту и развитию. Поэтому он станет человеком, который принесет в этот мир гору добра, искренность, наивность, свет – словом, всё то, чего миру остро не хватает. Он принесет это, даже если не найдёт семью и отправится в коррекционный детский дом, а потом в ПНИ. Только сокровища никто не увидит, они улетят позже с птицей – туда, где доброта никогда не будет лишней. Несмотря на очереди из кандидатов в усыновители Дима с самого рождения живёт не дома. Это неправильно. Ведь где-то есть семья, которая его ждёт. Давайте верить, что они совсем скоро встретятся».
Каждый день я перечитывала эту статью несколько раз и всё вглядывалась в фото белокурого «солнечного» Димки с хитрющей улыбкой. На тот момент школу приёмных родителей мы с мужем закончили и уже, вроде как, решили усыновлять двойняшек или близняшек 2-3-летнего возраста. Но рассказ о безысходности положения ограниченных деток, которые никогда не смогут выйти из системы казённых учреждений, никак не выходил из моей головы.
Я показала статью о Диме мужу, он долго читал и смотрел фото, потом сказал: «Подумай еще, поищи…». Прошла неделя, за которую Димка успел перебраться из моей головы в сердце. В очередной беседе с мужем я сказала: «Давай возьмём Димку», а муж просто ответил: «Давай».
Мы никогда не задумывались об усыновлении ребенка-инвалида, среди наших знакомых семей с такими детками нет. Раньше, видя на улице людей с ограниченными возможностями, я старалась не заострять на них внимание, чтобы, как мне казалось, не смущать их. А сейчас мы решили взять в семью «солнечного» мальчика, ничегошеньки не зная о его синдроме.
Медкомиссию мы прошли относительно быстро, только на момент подписания заключения изменился перечень анализов, и нам пришлось еще неделю потратить в ожидании новых результатов. В органах опеки нас встретили очень по-доброму, жилищное заключение было готово на третий день. Я связалась с опекой N-ской области, отослала все копии документов по электронной почте, и мне назначили встречу с Димой на 20 октября. Конечно, я расстроилась, что надо ждать почти месяц. Успокаивало то, что мы успевали до Димкиного четырехлетия. Я написала в опеку, что в данный момент уже уволилась с работы и могу приехать в любой день, если вдруг мне разрешат забрать Диму пораньше. И меня пригласили на 9 октября.
Всю первую встречу я держала Диму на коленях и плакала. Это были слезы счастья. А Дима прижимался ко мне и хлопал по спине маленькой ладошкой. Так и прошла наша первая встреча.
А во второй раз, через неделю, я уже забирала Димку домой. Очень долгой казалась мне эта неделя, но как только мы с Димой вышли за ограду специализированного дома ребёнка, все тяготы остались позади, а нас ждала впереди совсем другая жизнь.
Удивительно, но никакого привыкания или адаптации у Димы не было. Запомнилось, что в первый день Димка очень старался всем в семье понравиться. Наши дети приняли его сразу, наш младший рассказал ребятам в спортшколе, что у него появился маленький братик, который не умеет говорить. Старшие дети в перерывах между домашними уроками тискают малыша и играют с ним как с самым младшим в семье, жалеют Диму.
В ноябре нас пригласили на дневной стационар в республиканский реабилитационный центр для детей с ограниченными возможностями. Там впервые я близко наблюдала таких деток, общалась с мамами других «солнечных» ребят. Только здесь я поняла, что синдром Дауна бывает разных степеней, а наш Димулька оказался замечательным мальчишкой, который не утратил в детском доме интерес к жизни, а, наоборот, как губка впитывал в себя всё новые и новые знания.
В декабре с нами случилось очередное чудо. Диме дали место в новый детский сад в интегрированную группу… Вообще-то я не хотела в первый год отдавать Димку в садик, но, посмотрев в интернете, что из себя он представляет, решила попробовать. Как же здорово здесь оказалось! Ежедневно с Димулькой занимаются дефектолог, логопед, психолог. Один раз в неделю бассейн. Деток водят в лекотеку, сенсорную комнату, в изостудию. Дима первый день в садике так радовался маленьким стульчикам, столикам, раковинам. Он ведь всю свою жизнь до нас провел в учреждении, таком же «садике», к режиму был привыкший, так что адаптации как таковой и не было. Воспитатели, да и многие из персонала сада очень любят Диму, специально заходят в группу пообниматься с ним. В садик мы идём вприпрыжку, здесь Дима осознанно стал называть меня «мамой». Раньше он ко всем прохожим, кондукторам, воспитателям шёл обниматься со словом «мама». А тут во время тихого часа я ушла в магазин, а когда вернулась, оказалось, что Дима проснулся и, увидев, что меня в комнате нет, больше не засыпал. Просто лежал молча, очень грустный. Когда же увидел меня, с такой радостью закричал: «Мама!», что я аж прослезилась. С тех пор мама у Димы одна. Он уже давно остаётся в садике на весь день и знает, что вечером за ним придёт папа, а дома его ждёт большая семья.
В заключение хотелось бы поблагодарить всех, кто стал невольным соучастником нашего счастья. Это и ШПР, где мы два месяца общались с прекрасными педагогами и одногруппниками. Спасибо медработникам и органам опеки за то, что мы не услышали ни одного грубого слова в свой адрес. Спасибо персоналу дома ребёнка за то, что воспитали такого замечательного мальчишку, научили его ходить, кушать, радоваться жизни. Отдельное спасибо фонду «Дети ждут». Ну и, конечно, СЛАВА БОГУ ЗА ВСЁ!!!
